Марафон
Олимпиада 1904 года - Забег
Олимпийские игры 1904 года, марафон. Девятнадцать американцев; девять греков; кубинец, обрезавший брюки, чтобы они походили на шорты; три представителя Южной Африки, один из которых пробежал дистанцию босиком...
Нелепо мерять спорт начала прошлого века с сегодняшней индустрией рекордов: они отличаются, как реальная жизнь от блокбастера, - ни патетической музыки, ни глаз героини во весь экран, ни инфернальных злодеев...
Спортивный чиновник, уверенный, что если спортсменам не давать во время забега воду, то это улучшит их результаты, был...
- Но ведь это ничем не доказано!
- Вот и посмотрим...
* * * * *
Тридцатое августа 1904 года, 15:00. Не по утреннему холодку, а днём, в самое пекло вышли на старт марафонцы. Столбик термометра показывал 32° Цельсия, - влажность, жара, жуть. Бегунам предстояло преодолеть 24,85 мили (40 километров),
- дистанция марафона ещё не была стандартизована -
Пять кругов по стадиону, и дальше по просёлочным дорогам штата Миссури, - дорогам, с которых никто и не подумал убрать камни, - по холмам, бесконечными тягунами, в клубах пыли, вздымаемой ветром и автомобилями, - во время забега марафонцев безотлучно сопровождали официальные лица: судьи ехали на машинах и контролировали соблюдение правил...
Собственно, правило было только одно, - не пить.
Забег
Никто не знает предел возможностей человека... Первым свой предел нашёл Уильям Гарсия: он споткнулся об один из камней, упал. Превозмогая боль, калифорниец поднялся на ноги и продолжил бежать с кровоточащей раной, но через несколько километров всё же сошёл с дистанции. Свалился без сил. Его обнаружили в агонии на дороге, Гарсия кашлял кровью, - в госпитале у атлета выявили желудочно-кишечное кровотечение, вызванное вдыханием пыли, без надлежащей помощи (согласно официального отчёта соревнований) жить ему оставалось менее часа...
Пыль!
Пыль убивала. Джон Лордан, победитель Бостонского марафона 1903 года, сошёл на десятой миле после мощного рвотного спазма. Сэм Меллор, выигравший Бостонский марафон 1902 года, лидировал чуть ли не полпути, но и он выбыл из гонки после шестнадцатой мили.
Фредерик Лорз, взяв непосильный темп, выдохся уже на первой трети дистанции. На пятнадцати километрах бегуна стали хватать судороги. Поняв, что до финишной черты не дотянет, Лорз сел в машину своего тренера и следующие восемнадцать километров проехал с максимально возможным комфортом. Но солнце, жара, жуть, - отказывались функционировать даже бездушные механизмы... Машина сломалась, а отдохнувший и воспрянувший духом Лорз почувствовал в себе силы побегать.
Появившись перед заполненными трибунами (маршрут, сделав петлю по окрестным холмам, возвращался к месту старта забега, на Фрэнсис Филд), Фредерик Лорз взмахом руки приветствовал зрителей. Ликующим рёвом ответила ему публика, восторженными аплодисментами. Говорят, сама дочь президента чествовала атлета, первым пришедшего к финишу, возложив на него венок. Ещё говорят, что Элис Рузвельт Лонгворт вообще в тот день на соревнованиях не было. Но что бы ни говорили, аж двадцать минуть каменщик из Нью-Йорка купался в лучах славы. Потом Фредерика изобличили и, не рассусоливая, дисквалифицировали пожизненно.
* * * * *
Только две точки для водопоя, пыль, жара, обмороки и галлюцинации, - олимпийский марафон 1904 года вошёл в историю не только нечеловеческими условиями, но и абсолютным, каким-то сюрреалистическим даже абсурдом.
Лен Тау, чёрный, как смоль, письмоносец из Южной Африки поставил рекорд скорости, спасаясь от стаи бездомных псов. Если б не эта беготня по кукурузному полю, глядишь, вопрос победителя решился б совсем иначе.
Enfant terrible марафона, Феликс де ла Каридад Карвахаль-и-Сото, - мы уже писали о его злоключениях... Проигравшись в пух в азартные игры, Андарин (так его именовали газетчики) добирался до Сент-Луиса попутками, двое суток не ел, почти не спал, но на дистанции был просто неудержим.
Карвахаль бежал в хорошем темпе и держался среди лидеров, успевая перемолвиться со зрителями словечком - другим на ломаном своём английском. На трети дистанции он остановил проезжавший мимо автомобиль и попросил у сидевших там пару персиков. То ли небогатый словарный запас исказил суть просьбы, то ли самый вид усача в шортах не вызывал доверия, но Андарин получил отказ. Недолго думая, Карвахаль схватил фрукты, немедленно их сожрал, и, выплюнув косточки, помчался дальше.
Голод только усилился...
Тогда Андарин забежал в чей-то сад, сорвал с дерева яблоко и съел, даже не заметив, что оно было подгнившим.
Наказание настигло вора через минуту. Боль буквально взорвала желудок. Чтобы справиться с диким спазмом, кубинцу пришлось прилечь у обочины. Ох, не надо было этого делать... Через секунду Феликс де ла Каридад Карвахаль-и-Сото уже сладко храпел и снилась ему... ну, я не знаю... может, победа... а, может, миска бобовой похлёбки... Мимо, едва волоча ноги, трусили измученные марафонцы; фыркая бензиновыми испражнениями, проезжали автомобили; набившиеся в них болельщики шумно подбадривали бегунов: "Давай, давай!", - крикливая и неуёмная мимо катилась жизнь, кубинец спал.
Наконец Морфей выпустил из своих объятий незадачливого почтальона, желудочная боль, смилостившись, утихла, - Карвахаль вскочил на ноги и, навёрстывая упущенное, стремглав полетел к финишу, и - вы не поверите! - стал четвёртым.
Чемпион
После того, как Сэм Меллор сошёл с дистанции, гонку возглавил Хикс. Ценой страшных усилий далось Томасу лидерство: его мотало из стороны в сторону, он бежал, что называется, "на волевых". К счастью, в этот момент Чарльз Лукас и Хью МакГрат, - между прочим, официальные представители оргкомитета, - пришли на помощь спортсмену. Хикс умолял добровольных своих помощников дать хоть глоток воды, но они, конечно же, не могли нарушить регламент. Для поддержания мышечной активности марафонца МакГрат и Лукас дают бегуну смесь яичных белков и стрихнина, - мужчины убеждены: в малых дозах крысиный яд стимулирует возможности организма.
... другой бы издох, но Томас Хикс держится...
И вдруг впереди замаячила фигура Лорза, - подъехав часть трассы на автомобиле и хорошенечко отдохнув, Фредерик весьма бодро наматывает километры. Хикс в отчаянии, он понимает: конкурента ему не догнать, а второе место не стоит таких запредельных страданий. И снова на выручку приходят МакГрат и Лукас: они уговаривают Томаса не сдаваться. Ведь если на трассе никто их не обгонял, то и победить их никто не может.
* * * * *
За четыре мили до финиша у Хикса начались галлюцинации. Ему пришлось ещё раз выпить адский коктейль из яиц и стрихнина, на сей раз обильно сдобренный бренди...
Со слов очевидца, цитата:
Последние две мили дороги, Хикс двигался механически, как хорошо смазанный механизм. Глаза его были тусклыми, невыразительными; пепельный цвет его лица и кожи стал более глубоким; его руки выглядели как хорошо связанные гири; он едва мог поднять ноги, а колени почти не двигались...
За несколько метров до финиша МакГрат и Лукас подхватили Томаса Хикса под руки и перенесли за финишную черту. Сил радоваться победе у бегуна не было. Ноги подкашивались, он рухнул на землю. Дабы не смущать публику, чемпиона унесли с глаз долой. Четверо врачей откачивали его в течение часа, - вероятно, лишь неотложное их вмешательство спасло Томасу Хиксу жизнь.
Post Scriptum
Эксперимент "контролируемого обезвоживания" измерен и зафиксирован: за время забега Томас Хикс потерял 7,5% своего веса, - четыре с половиной кило.