Вена

Дом Хундертвассера

Хорошо, если у вас есть глобус.

Если нет, и карта сгодится.

Та, на которой моря отмечены синим, а зелёным и коричневым суша, - географическая.

Посмотрите на неё.

Видите, возле Дуная, вздувшегося на висках Европы старческой голубой жилкой, маленький чёрный кружочек с надписью Вена? – вглядимся в него.

Нет, для подобных масштабов глаз человеческий - штука не подходящая, без увеличительного стекла дел не будет…

Что же, вооружимся микроскопом, настроим фокус, - ага! так-то гораздо лучше! - средь толп и автомобилей с блестящими никелированными бамперами, средь звенящих трамваев и шикарных открытых ландо, запряжённых жеребчиками, куда-то спешит человек в носках разного цвета.

Подмышкой у него тубус, в тубусе - свёрнутые в трубочку чертежи, на чертежах невиданное: дом.


Дом будущего!


- Тю, - быть может, воскликнет кто-то из вас, оторвавшись от микроскопа. – Что ж мы домов не видали? Да мы целые города будущего имели несчастие наблюдать. Бывали в Китае, знаем: небоскрёбы торчат, смог, многочасовые пробки, дышать нечем…

Человек в носках разного цвета видит будущее иначе: неповторимая яркость красок!

Любой (без)ответственный квартиросъёмщик, высунувшись из окна, имеет право разрисовать наружную стену розовым.

Или оранжевым.

Или… как можно было доверить проект экспериментального «экологического» дома, - дома, оберегающего природную среду, - человеку в разных носках?

В голове не укладывается…

Впрочем, у Леопольда Гратца, тогдашнего мэра Вены, имелись на то резоны: Хундертвассер за проектирование не взял ни шиллинга.

- «… я просто хотел предотвратить постройку на этом месте чего-то уродливого…» -

Ну, а то, что у господина архитектора совершенно нет опыта… - на тот момент Хундертвассер снискал известность своими постерами и плакатами, домов же не строил вовсе… -

Ну, а то, что у господина архитектора совершенно нет опыта – это ничего, это дело поправимое: вон, пусть Кравина помогает, Йозеф человек знающий.

Вне всяких сомнений, Йозеф Кравина – профессионал.

С немецкой обстоятельностью подошёл он к делу: мы будем применять исключительно экологически чистые материалы, - натуральные клеи и краски, кирпич для стен и черепицу для кровли крыш, для дверей и оконных рам – дерево.

Йозеф Кравина – профессионал: он отстаивал использование энергосберегающих изоляционных материалов, установку теплообменных насосов для обеспечения горячей водой кухни и ванны, разработал систему полива дождевой водой многочисленных террасных садов...

Йозеф Кравина – профессионал.

А Хундертвассер - человек в носках разного цвета…

Ни единой прямой линии!

Углы квартир закруглены, полы - кривые.

Окна – разных форм и размеров… ведь внизу всегда чуточку меньше солнца…

На крышах и на террасах – везде - будут расти деревья.

… сумасшедший!

Закончилось тем, что коллеги разругались вдрызг, и человек в носках разного цвета завершал работу с другим профессионалом: Петером Пеликаном.

Вернее, закончилось не этим…

Закончилось тем, что заурядный жилой дом стал местом паломничества.

Сотни тысяч, если не миллионы,

- как очевидец, говорю: толпы! -

ежедневно приходят сюда.

Чтобы глянуть на это чудо.

Чтобы глянуть и понять: ни в Америке, ни в Китае мы не видели городов будущего…

Наше будущее будет другим:

- я надеюсь –

Неповторимая яркость красок!


… в нашем будущем есть чем дышать…

Фриденсрайх Хундертвассер

Фриденсрайх Хундертвассер

Фридрих Штовассер родился 15 декабря 1928 года.

А когда родился художник и архитектор Фриденсрайх Хундертвассер… Когда рождается художник? В тот миг, когда мальчик берёт акварель и в неумелых беспорядочных ярких пятнах вдруг прозревает мир? Или, когда видит раздавленного автомобилем воробышка? Или - как все! - когда врач-акушер склонился над истерзанной болью женщиной и ласково приговаривает: «Тужься, милая, тужься…»?

Когда родился художник и архитектор Фриденсрайх Хундертвассер? – нам не ведомо.

Что же, расскажем о том, что знаем, о фактах общеизвестных, по возможности своими словами, изложим, как говорится, личную интерпретацию.

Фридриху не исполнилось и года, когда умер отец; воспитывала его мама…

- «воспитывала» - не самое подходящее слово, не то, не то –

Всепоглощающая любовь и громада нерастраченной нежности, - как и все еврейские мамочки, Эльза Штовассер души не чаяла в сыне.

При подобных обстоятельствах какие могут быть проблемы у маленького человека? Комочки в манной каше? Необходимость закутываться в шарфик? Ложиться спать в девять вечера, когда так хочется почитать? Какие ещё? – такие:

Двенадцатого марта одна тысяча девятьсот тридцать восьмого года немецкие войска вошли на территорию Австрии. Пятнадцатого числа с балкона Нового замка Гитлер кричал речь, и толпы венцев, тысячи, сотни тысяч людей, до краёв, заполнивших Хельденплац, радостно приветствовали фюрера, ликовали, слёзы восторга стояли в глазах, на площади творилась истерика. Десятого апреля состоялся референдум и 99,73% проголосовали за присоединение Австрийской республики к Третьему Рейху…

Родная гавань, хоть камни с неба, - война… катастрофа…

Бабушка, тётя, родственники Фридриха по материнской линии – 69 человек - погибли в концлагерях.

Когда рождается художник?

Почему умирает?

«Немцы! Мужчины и женщины! Теперь я провозглашаю для этой страны новую миссию…» - когда-то Гитлер хорошо рисовал.

Когда-то…

Все войны заканчиваются.

Все войны заканчиваются одинаково – разрухой, голодом, смертью.

Но главное – миром.

Люди так говорят: все войны заканчиваются миром, самое дорогое – мир.

Фридрих сменил имя.

Теперь он – Фриденсрайх. «Царство мира».

И фамилию тоже сменил: на Хундертвассер.

Штовассер – производное от “stau wasser”: «Стоячая вода».

Кем-кем, но «стоячей водой» он не был.


Сорок восьмой год: закончив гимназию, юноша посещает Венскую академию.

Три месяца.

На больше его не хватило, больше ему и не нужно, - он отправляется путешествовать и с тех пор не останавливается никогда.

Перекати-поле.

Выставки в Вене, в Милане, в Париже… богема в восторге и валом валит народ, его стиль изумляет искусствоведов: «Это невиданно! это неслыханно! вне рамок и всяких канонов!»

– не поручусь, что именно полотна художника причина столь экспансивных откликов, скорее, личность самого Хундертвассера -

О! он знал толк в скандале…

В октябре пятьдесят девятого Фриденсрайха пригласили преподавать в Высшей школе искусств Гамбурга.

Он преподал:

два дня и две ночи - без остановки, лишь сменяя друг друга, - студенты рисовали бесконечную линию на стенах, на окнах аудитории, на дверях…

В акции создания линии принял деятельное участие сам Хундертвассер и его приятели – писатели, художники, астрологи, коллекционеры.

Чем должен был закончиться этот перформанс по замыслу? - мы не знаем.

Мы знаем, чем он завершился по факту.

Руководство школы запретило продолжать это неприкрытое издевательство над искусством. Хундертвассер немедленно уволился, протестуя против ограничения свободы творить.

Без свободы не существует искусства.

Многие власть имущие искренне полагают «кто платит, тот и заказывает музыку», - чушь!

Они платят, они заказывают, но получают не музыку…

Без свободы искусства нет.

12 декабря 1967 года, Мюнхен: Хундертвассер провозглашает речь.

Он говорит о праве на третью кожу.

Чтобы привлечь внимание, Фриденсрайх выступает голым.

Внимание привлечено, речь производит эффект разорвавшейся бомбы: «Вы слышали? Слышали? Голый!»,

- Голый! - вот и всё, что почерпнула публика… очередной скандал.

В пустыне или в свете телевизионных софитов – об этом было тысячи раз, о гласе вопиющего давно не новость.

Пять кож есть у человека, - об этом говорил Хундертвассер: одна от природы, ещё две – одежда и дом. Четвёртая – идентичность, и пятая кожа - Земля.

Пять кож есть у человека, он говорил о третьей:

Прямые линии и рациональность, - то, что нас убивает.

Когда-то каждый был вправе построить дом, теперь это право отняли профессионалы.

Произведения обезумевшего ума – больные дома, токсичные города, - из всего, созданного человеком, здоровыми могут считаться только творения Гауди…

Ну ещё общественные туалеты и бедняцкие кварталы, где все стены расписаны граффити, жилища примитивных народов… - всё!

Остальная архитектура мертва.

В ней попросту нет жизни.

Мы существуем, разрушая природный ландшафт.

Бульдозерами, самосвалами, экскаваторами мы набрасываемся на природу, будто стадо сбесившихся механизмов: выкорчёвываем деревья, выворачиваем почву, чтобы влить бетон, чтобы вбить железные сваи, чтобы ввысь вознести стены, - туда, где дым из фабричных труб и загаженная атмосфера,

- … когда-то каждый был вправе построить себе дом, но теперь это право отняли профессионалы… -

Нам негде жить, кроме как в серой унылости мегаполисов, в одинаковых, выстроенных под линеечку зданиях, наши города - упорядоченный концлагерь.

О чём вопиёт человек?

Услышал ли кто-то художника?

- Голый! – вот и всё…

Без свободы нет творчества.

Хундертвассер творил: почтовые марки и автомобильные номерные таблички, жетоны для казино, обложки книг и плакаты, дизайны для самолётов линии «Кондор» - в начале восьмидесятых, как было сказано выше, он получает подряд на проект строительства дома в Вене.

Фриденсрайху уже пятьдесят пять.

Но жизнь ничему не научила творца: ни прямым линиям, ни… - каждый имеет право, высунувшись из окна, разрисовать наружную стену розовым.

Или оранжевым.

Или…


И - таки да! - он действительно ходил в носках разного цвета.

Когда его спрашивали: «Почему?», он отвечал: «А почему вы ходите в одноцветных?».

И действительно почему? - я не знаю ответа…