достопримечательности Харькова
Исторический музей

В историческом центре Харькова в трёхэтажном кирпичном здании, воздвигнутом в одна тысяча девятьсот восьмом году по проекту архитектора Б. Корниенко, помещается Краеведческий музей.
Основательность посадки, отсутствие финтифлюшек и солидный фасад с рустовкой свидетельствуют: дом сей построен для серьёзного дела.
До революции в нём располагался ломбард.
С сизыми носами пропойцы; разорившиеся биржевики; бледные тени с землистыми лицами, на излёте ночи последнее поставившие на «зеро»; нищие, словно церковные крысы, коллежские регистраторы и баре, промотавшие состояния;
отчаявшиеся, полные надежд,
- да мало ли у кого какие обстоятельства –
толпится у подъезда народ, выстраивается чередой, тащит в заклад самое дорогое: часы работы Габю, чашечку из корейского нефрита, колечко с бирюзой…
- одолжившись до лучших времён, выходили, радостно хрустя червонцами, кредитными билетами за подписью Шипова, -
но лучшие времена не наступили…
у деляг остались заложенные вещички.
Потом и делягам стало худо: революция, гражданская, голод, – не стало деляг, часы ручные работы Габю и чашечка из нефрита превратились в музейные экспонаты, составив основу выставки.
Сто тыщ единиц хранения, крупнейшее в мире собрание обыкновенных вещей с необыкновенной – для тех, кто понимает - историей: осколки минувшего и дребезги жизни: бережно искусствоведы раскладывают артефакты по полочкам, в этом и заключается их работа.

В историческом центре Харькова
- как было сказано выше -
в трёхэтажном кирпичном здании, воздвигнутом в одна тысяча девятьсот восьмом году по проекту архитектора Б. Корниенко, помещается Краеведческий музей.
Но не очень-то он и помещается, - целый ряд экспонатов выставили наружу, на площадь: две пушки и гаубицу, легендарную «тридцать четвёрку», а также британский танк Mark V, уродливое чудовище, неуклюжий и страшный монстр времён первой мировой войны.

Замер мастодонт возле входа в музей на постаменте, будто ископаемый ящер ощерился, ощетинился, торчат во все стороны пулемёты и, кажется,
- заглядывая в щель бойниц -
там, в темноте, виднеется смутное очертание,
будто стрелок приник к пулемётным гашеткам и злобно щурится, целясь…
Конечно, так только кажется, - внутри никого нет, стрелок сидит на броне, он в панамке, лет ему пять или шесть, он стреляет в прохожих из игрушечного пистолета «Пых!», «Пых!», «Пых!», и хохочет счастливая мамочка… - дура, тут плакать надо, дитя убийцей растёт.
Но нет, заливается смехом мамаша, и в ус не дуют идущие мимо граждане, и озабоченные гражданки спешат нырнуть поскорей под землю, в метро, не обращая внимания на пальбу, не видя в «Пых-Пых» признаков приближающегося апокалипсиса.
Только мы – не по годам впечатлительные натуры! - сразили нас в сердце невидимые пули:
- Куда катится мир? – воскликнем мы горестно и на этой тревожной ноте остановим наше сегодняшнее повествование.